Пол, лестницы, полки, короба наводнили крысы. Они сновали туда-сюда, то пробегая по спинам своих сородичей, то ныряя под эту серую живую массу.

Крысы бесновались, вставали на задние лапки, высоко подпрыгивали, махая в воздухе лысыми безобразными хвостами, схватывались друг с другом в драке и так же неожиданно разбегались.

Словом, весь этот серый ковер отвратительных тварей кипел и бурлил в предвкушении какого-то, известного только им, события.

Вдруг вся крысиная братия замерла в той позе, в которой их застало неслышимое нашему уху сообщение. Словно завороженные, они медленно встали на задние лапки, вытянув острые усатые мордочки в одном направлении.

Тысячи черных бусинок-глаз устремились в один из замшелых углов. Оттуда с недовольным ворчанием показалась огромная крысиная голова. Невероятные размеры ее были так же загадочны, как и окрас.

Совершенно черная «кротовая» шерсть блестела, словно зеркало. Голова продвинулась вперед, и из угла на свет вышла огромная крыса, величиной с бобра. А следом за ней — еще одна столь же громадная и черная, как и первая.

Черные крысы важно оглядели серую толпу хвостатых собратьев и, довольно шмыгнув носами, уселись на задние лапы. В воздухе повисло такое напряжение, что, казалось, тишина зазвенела.

Вдруг одна из черных крыс нервно дернулась, что-то почуяв, и стала, задрав голову, всматриваться вверх, словно видя нас сквозь щели крыши. Не знаю, как мои товарищи, а я в это мгновение попрощался с жизнью. Юзеф так испугался, что стал медленно сползать с крыши, ища спасения внизу. И, о ужас!

То ли его страх был столь велик и тяжел, то ли злополучная крыша вконец изгнила, но доски под ним провалились, и наш друг с криком полетел вниз. Последнее, что я там увидел, это двух черных великанш, отходивших в свой угол.

Они пятились спинами вперед, словно прикрывая кого-то. Истошный вопль Юзефа, облепленного разъяренными серыми крысами, вывел меня из оцепенения.

Я огляделся и увидел, что остался один на крыше. Михаэль бежал в сторону дороги, по которой шла какая-то подвода, и истошно кричал: «Помогите!». А Ганс сиганул с крыши прямо в воду, рискуя сломать себе шею о подводные камни. Резкая боль от острых зубов пронизала мой палец.

С десяток серых крыс окружил меня, все новые выбирались на крышу... Без колебаний я последовал за братом в заводь.