Приведем слова лишь одного, зато самого дотошного пропагандиста сердоликового чародейства — персидского целителя XIV века Хамдуллы Казвинского (в иной транскрипции — Закарии Казвини).

«Сердолик употребляется в медицине в различных видах: в микстурах, в порошке и натуральном виде.

Даваемый внутрь с яблочным шербетом, он укрепляет сердце; взятый отдельно и в лекарственных специях, он останавливает кровотечение, особенно при месячных очищениях, остановить которые, кроме сердолика, не способно никакое средство. Употребляемый при насурмливании глаз, сердолик укрепляет зрение.

В зубных средствах, взятый отдельно или в соединении с жемчугом, сердолик укрепляет шатающиеся зубы, прекращает из десен кровотечение и сообщает вообще зубам блеск и чистоту, очищая их от винного камня и желтизны. Кроме того, сердолик уничтожает дурной запах из рта.

Носимый в подвешенном виде (т. е. как ожерелье, четки, печать на шнурке или как бусы), сердолик успокаивает сильный гнев: ношение сердолика цвета воды, в которой мыто мясо, прекращает кровотечение из каждого члена тела, особенно при продолжительных менструациях...

Говорят, что если сердолик растереть с мускусом, камфорою и оливковым маслом и, умастив этим составом лицо и волосы, пойти к владетельным особам и к ученым, то они окажут почесть и уважение этому человеку и последний чрез это вообще бывает приятен всем людям».

Сердолик, как правило, находят в самых глухих углах. Его недоступность — дополнительный стимул к поиску.
Сложны, но бесконечно прекрасны пути к этому камню. Приходится сплавляться по извилистым полярным рекам или тащить на себе воду и топливо бескрайними равнинами Казахстана. Но интереснее всего поиск в горах.

Однажды мы были в ущелье Гяур-бах с покойным ныне геологом Владимиром Андреевичем Супрычевым, перу которого принадлежат десятки статей и несколько книг о самоцветном камне.

Он вывел меня к прекрасной сердоликовой жиле. Я бегал вдоль нее и восторженно орал: «Шикарный товар!» И вот, пока я лицезрел это сердоликовое чудо, Супрычев ушел.

Он не разговаривал со мной почти год, не отвечал на письма, не хотел подходить к телефону. Когда же я, наконец, уговорил его хотя бы объясниться, он сказал со вздохом: «Ну как же можно о таком камне — «товар»?!»

Супрычев, безусловно, прав. И сейчас я еще раз прошу у него прощения за необдуманное слово. Пусть хоть эти строки немного реабилитируют меня и послужат малой искрой в том огне восхищения, который не угасает возле вечных камней. Как сказал французский поэт Теофиль Готье:

Да, тем творение прекрасней,
Чем взятый нами матерьял
Нам не подвластней:
Стих, мрамор, сердолик, металл.
(Перевод В. Брюсова)