Изменилось ли что-нибудь за те двести с лишним лет, когда были написаны вышеприведенные поэтические строки немецкого поэта и просветителя?

Однажды один ученый, между прочим, ученик нашего выдающегося кибернетика Глушкова, произнёс: «Наука остановила ход своих открытий на рубеже 1930-х годов».

Погоня за быстрым практическим применением отвоёванных у природы позиций и стала сама для себя тормозом в понимании сути этой природы.

Её, природы, сложнейшая внутренняя жизнь требует от человека такого же многостороннего, научного отношения.

Иными словами, только при системном подходе возможно дальнейшее продвижение по пути настоящих открытий. Казалось бы, старо как мир. Но нет же, для современных ученых, глухих к этой простой истине, пока закрыты блестящие открытия.

Блестящие в том смысле, что нестандартный угол зрения уже сам по себе является вершиной научной эстетики, далекой от ожидания быстрой наживы. По отношению к Антарктике мы могли думать так, по крайней мере, до недавнего времени. Однако должен же когда-нибудь сквозь тучи проглянуть хотя бы один луч света.

И он проглянул и обнадежил не только учёных, но и тех, кто давно поставил на человеке клеймо неисправимого прагматика и эгоиста. Тем более, что не дорогостоящее оборудование, не утекшие за кордон мозги вызвали к жизни этот, казалось бы, простой, но именно поэтому гениальный системный подход к изучению микробиологии Антарктики.

Уподобься наши микробиологи своим западным коллегам, не видать сегодня отечественной науке прорыва в этой области.

В отличие от узконаправленного и монопрофильного подхода, характерного для западных ученых, их украинские коллеги не стремились к быстрому получению практического результата, но уважительно заговорили с природой на её сложном языке.

А теперь самое время послушать рассказ микробиолога Александра Таширева, которому вместе с коллегами удалось приблизиться к разгадке сложнейшего ключа удивительного и многообразного мира природы Антарктики

Александр Таширев. Над планетой нависла реальная угроза, но она не осознается ни специалистами, ни широкими слоями общественности. Многие с опаской ожидают необычного «улова» из захороненного антарктического озера, которое нашли российские исследователи.

Скорее всего это могут быть гетеротрофные и автотрофные микроорганизмы, которые существуют и на Большой земле. Так или иначе, ни в коем случае нельзя внести в этот уникальный микробный цианоз чуждую микрофлору. В противном случае погибнет тот захороненный реликтовый биоценоз³.

Представляют ли эти микроорганизмы опасность для исследователей Ледового континента и всей планеты в целом? Думаю, что нет. Антарктида была открыта экспедицией во главе с Беллинсгаузеном и Лазаревым, после чего континент посещали в основном китобойные флотилии. Конец XIX – начало ХХ века. Разве была тогда санитария, гигиена, ведь люди месяцами не мылись!

Если бы в Антарктиде существовали хоть мало-мальски опасные микроорганизмы, то на кораблях разразились бы неизвестные эпидемии. Однако история таких примеров не знает. Наоборот, у страдающих хроническими и легочными заболеваниями, если они долго находились на самом Ледовом континенте или в зоне Антарктики, наступало значительное улучшение самочувствия и облегчалось течение болезни.