Есть!

Негромко хлопнула пробка. Теперь вину 1984 нужно было "подышать".

Человек, совершивший путешествие во времени, понюхал вино и кивнул.
- Не только четыре всадника Апокалипсиса показались на горизонте, готовые ринуться на наши города, но появился пятый, еще худший - Отчаянье, закутавшее себя в черный саван гибели, возглашающее лишь повторения прошлых катастроф, нынешних провалов, будущих неудач.

Осыпаемый не светлым семенем, а черной мякиной, на какой урожай мог надеяться человек к концу немыслимого двадцатого века? Забыта была Луна, забыты красные ландшафты Марса, огромное око Юпитера, ошеломляющее кольцо Сатурна. Мы решили быть безутешными. Мы плакали на могиле нашего ребенка, и этот ребенок были мы сами.

- Значит, именно так было сто лет назад? - тихо спросил Шамуэй.

- Да. - Человек, совершивший путешествие во времени, поднял бутылку с таким видом, будто в ней содержится доказательство истинности сказанного им.

Он наполнил бокал, поднял к глазам, полюбовался цветом, вдохнул аромат вина и заговорил снова: - Вы читали книги и видели документальные фильмы того времени. Вы все это знаете. О, конечно, просветы были. Например, когда Солк вернул детей мира в объятия жизни. Или в ночь, когда человечество, сделав гигантский шаг, ступило на Луну.

Но уста многих людей мрачно призывали пятого всадника. Призывали, исполненные, казалось, уверенности, что всадник этот победит. Чтобы все могли испытать удовлетворение оттого, что их предсказания конца света сбылись. Вот и звучали громогласно эти самоисполняющиеся пророчества; мы рыли себе могилы и готовились в них лечь.

- И вы не могли допустить, чтобы это произошло?
- Вы понимаете это сами.
- И соорудили "тойнбиевский конвектор"...
- Не сразу. Эту идею я обдумывал годы.

Стайлс замолчал, покрутил бокал; пристально посмотрел на темное вино и, закрыв глаза, сделал глоток.

- В эти годы я тонул, захлебывался отчаяньем, плакал беззвучно по ночам, думая: "Что я могу сделать, чтобы спасти нас от самих себя?" Как мне спасти своих друзей, свой город, свой штат, свою страну, весь мир от одержимости идеей неминуемой погибели?

И однажды ночью я сидел у себя в библиотеке и рука моя, шаря по полкам, наткнулась, наконец, на старую и дорогую моему сердцу книгу Герберта Уэллса.

Как призрак, его машина времени звала сквозь годы. Я услышал! Понял. Внимательно вслушался. Стал проектировать. Потом построил. Отправился в путешествие - во всяком случае, все в это поверили. Остальное уже история.

Человек, совершивший путешествие во времени, допил вино, открыл глаза.

- Боже! - прошептал молодой репортер, качая головой, - о бог мой!

Подумать, подумать только...
Что-то сгущалось в садах внизу, на полях за ними, на дорогах и в воздухе. Миллионы людей по-прежнему ждали. Где великое событие?

- Так, теперь... - сказал Стайлс и наполнил стакан Шамуэя.

- А вообще я молодец, правда? Сделал макеты невиданных машин, соорудил миниатюрные города, озера, пруды, моря. Воздвиг огромные здания на фоне неба из прозрачной воды, разговаривал с дельфинами, играл с китами, подделывал магнитофонные записи, снимал на кинопленку мифы.

О, прошли годы, годы непосильной работы и тайной подготовки, прежде чем я объявил об отплытии, отправился в путешествие и вернулся с благой вестью.