Со временем в таких местах стали строить специальные «павильоны для почитания» — хайдэн, где просящие божеств о милости могли бы укрыться от непогоды при совершении обрядов.

Иногда над святынями сооружали укрытия, называвшиеся «павильонами для божеств» — синдэн или «главными павильонами» — хондэн. Если обожествлялась реальная историческая личность, то ее «телом» чаще всего служили предметы, принадлежавшие ками в его прежней, человеческой жизни: одежда, оружие и т. д.

Впоследствии широкое распространение получила практика, когда святилища наиболее почитаемых ками стали возводить во многих местах. Например, святилищ божества рисоводства Инари сейчас насчитывается более 20 тысяч! Но изначальным «телом» Инари считают гору поблизости от Киото...

Несомненно, в каждой местности Японии был собственный ками — покровитель земледельцев. Но со временем слава о том, что среди всех божеств именно Инари помогает лучше всего при выращивании риса, привела к тому, что его святилища стали создаваться повсюду.

В таких «дочерних» святилищах (не только Инари, но и других популярных ками) и стали в качестве «тел» чаще всего использовать круглые камни или бронзовые зеркала, установленные в главном павильоне.

Иногда в крупных святилищах, кроме названных выше строений, имеются еще и отдельные «павильоны для подношений» — хэйдэн, где проводят особо торжественные ритуалы, а также «павильоны для ритуальных танцев» — кагурадэн.

Но такую роскошь могут себе позволить немногие общины. Однако, как бы малозначительно ни было святилище, при входе на его территорию обязательно высятся священные врата — тории, состоящие из двух столбов и двух поперечных балок с чуть загнутыми вверх концами. Именно эти врата обозначают границу священного «чистого» пространства.

Что больше всего «любят» японские ками? Чистоту — харэ. Чистота во всех проявлениях, начиная от элементарного отсутствия грязи и пыли и заканчивая чистотой помыслов, является альфой и омегой синто. Мягко отсвечивают соломенной свежестью циновки-татами внутри святилища, всегда вымыты доски опоясывающих галерей, аккуратно выровнен белый гравий, покрывающий дорожки.

Да и сам «дом бога» должен перестраиваться как можно чаще, радуя своих божественных обитателей запахом свежеструганной (и, значит, чистой!) древесины. Белый цвет — символ чистоты — любимый цвет японских богов. Поэтому белы одежды священнослужителей, а белый вареный рис, как, впрочем, и изготовленное из него рисовое вино, сакэ, — лучшие подношения ками.

Приближаясь к святилищу, вы обязательно обнаружите наполненный чистейшей проточной водой каменный резервуар для символических омовений. Только омыв руки и прополоскав рот, можно отважиться нарушить покой богов своей просьбой.

Да и само святилище зачастую окружено струящимися потоками воды. Чаще всего, это небольшая вымощенная камнем канавка, порою пересыхающая в жаркое время. Но иногда это настоящие реки, как в древних чтимых святилищах Исэ или Кумано.

Сейчас через них перекинуты мосты, — а в древности паломники должны были переходить реку вброд, тем самым совершая на ходу обряд очищения.

Старясь понять синто, мы должны мыслить самыми наглядными и очевидными образами. Ведь именно так воспринимали мир древние японцы, для которых просто не существовало различия между чистотой физической и моральной.

Ключ к пониманию синто — в самых простых противопоставлениях: день — ночь, свет — тьма, жизнь — смерть, здоровье — болезнь, чистота — грязь, прямота — кривизна, правда — ложь и т. д. К первым надо стремиться, вторых — избегать.

Смерть и все, с ней связанное (болезни, раны и т. д.), есть самый большой источник загрязненности — кэгарэ. Поэтому на территории синтоистских святилищ вы не найдете могил. Даже если обожествляется реальный исторический персонаж, его тело будет похоронено или предано огню в другом месте, — скорее всего, в буддийском храме.

Именно распределением между собой «обязанностей» объясняется мирное сосуществование синто и буддизма на протяжении многих сотен лет. Сфера синто — это жизнь и судьба общины в целом; буддизму же отдана на откуп забота о судьбе индивида после смерти.

Избавляются от духовной загрязненности точно таким способом, к которому прибегает каждый из нас в борьбе с грязью обыкновенной. То есть, надо вымыться. Ритуальное омовение называется в синто мисоги; оно должно происходить после контакта с любым загрязняющим объектом или после пребывания в состоянии, вызывающем кэгарэ.

Вместо воды можно использовать и соль. Всем, пришедшим на похороны, хозяева вручают завернутую в лист бумаги щепотку соли, которой надо посыпать себя сразу же, как покидаешь место траура.

Если же загрязнение слишком сильно либо застарело, накопилось и перешло в разряд так называемых нарушений — цуми, прибегают к помощи синтоисткого священника — каннуси. Он проводит более сложный обряд очищения — хараи, во время которого символически сметает с человека всю грязь, размахивая специальным жезлом со множеством прикрепленных к нему узких полосок белой бумаги, весьма напоминающим обычную метлу.

Этот, более действенный, обряд очищения проводится также перед важнейшими ритуалами и призван обеспечить надлежащую степень чистоты для всех его участников.

Как Слово каннуси, которым называют синтоистских священнослужителей, означает дословно «обладающий ками».

Дело в том, что в древности каннуси были настоящими шаманами, которые, входя в состояние транса, «вселяли» в свое тело ками и вещали его волю людям. Причем, если сейчас большинство каннуси — мужчины, то в древности главную роль в синто отводили женщинам-медиумам.

Ныне каннуси утратили всякую связь с древним шаманством. Лишь в некоторых святилищах во время особых празднеств они по-прежнему исполняют свою исконную роль «обладателей ками», — но все это уже больше напоминает некую заученную процедуру, нежели спонтанность древних прорицателей.

Ритуальная одежда каннуси повторяет костюмы средневековых японских придворных и состоит из трех главных элементов — нательного халата, надеваемых поверх него широких штанов и длиннополой накидки с широкими рукавами.

Довершает официальный облик священнослужителя черная шапочка на голове и такие же черные лакированные деревянные башмаки, размером и внушительностью напоминающие старинную обувь голландских крестьян.

В руке он держит своеобразный жезл — расширяющуюся к концу небольшую планку-дощечку, служившую в старые времена символом власти ее обладателя.

Основная роль каннуси ныне заключается в мацуру — служении божествам. Суть любого ритуала в синто состоит в ублажении ками всяческими способами. Главный из них — подношение ритуальной еды. В наиболее крупных святилищах это происходит два раза в день. Как правило, в рацион божеств входят рис, овощи и фрукты, иногда рыба.

Синто складывалась, как религия земледельцев, и потому главными событиями — поводами для особо пышных служб — являются посев и сбор урожая. Кроме того, в истории каждого божества или его святилища есть своя памятная дата, связанная с каким-нибудь выдающимся событием прошлого, например, с избавлением от чумы или чудесным спасением от врагов.

Это значимое для всей общины событие отмечается не только торжественным храмовым служением, но и народными гуляниями, что в комплексе и именуется празднеством — мацури, описанным в самом начале.

Можно сказать, что это — религиозный ритуал, выплеснувшийся из святилища на улицу; как бы продолжение храмового служения, воспроизводящее все его основные этапы в театрализованной, часто гротескной и гиперболизированной форме.

Главная составляющая мацури — это «посещение» божеством-ками покровительствуемой общины. Ублажаемое не только едой, но и выпивкой, а также прочими развлечениями, божество как бы дает согласие на то, чтобы покинуть святилище и передать часть своей жизненной энергии членам общины.

Именно поэтому главным событием мацури является вынос паланкина — микоси. Если он чрезмерно велик и на руках его не понесешь, то к нему прикрепляют колеса, и тогда экипаж именуют даси. Внутри него находится временное «тело ками», в которое нисходит божество из сокрытого мира, покидая границы священного пространства святилища...

Вообще, мацури — это нарушение обычного размеренного течения жизни. Люди на время освобождаются от повседневных обязанностей, забывают о своем социальном статусе и сковывающих условностях. Мацури — клапан, через который выходит пар всех накопившихся стрессов и недовольств. Каждый волен «отпустить вожжи» и предаться безудержному веселью без риска на следующее утро оказаться в перекрестии осуждающих взглядов.

Мацури — это ритуальное сотворение мира заново, которое требует возврата к изначальному состоянию хаоса и последующего восстановления привычного, упорядоченного хода жизни, но уже обновленного, заряженного изошедшей из ками энергией. Праздники происходят, чтобы колесо истории не остановило свой ход, чтобы вечно звучал над Японией ее древний гимн:

					Пусть век повелителя нашего
					Длится тысячи лет —
					Пока маленький камешек
					Не станет огромной скалой
					И не покроется мхом.